Скушно Пушкину. Чугунному ропщется.
Бульвар хорош пижонам холостым.
Пушкину требуется культурное общество,
А ему подсунули Страстной монастырь.

От Пушкина до «Известий» шагов двести.
Как раз ему б компания была,
Но Пушкину почти не видать «Известий» —
Мешают писателю чертовы купола.

Страстной попирает акры торцов.
Если бы кто чугунного вывел!
Там товарищ Степанов-Скворцов
Принял бы и напечатал в «Красной ниве».

Но между встал проклятый Страстной,
Все заслоняет купол-грушина...
А «Красной ниве» и без Пушкина красно,
В меру красно и безмерно скушно.

«Известиям» тоже не весело, братцы,
Заскучали от Орешиных и Зозуль.
А как до настоящего писателя добраться?
Страстной монастырь — бельмом на глазу.

«Известиям» Пушкина Страстной заслонил,
Пушкину монастырь заслонил газету,
И оба-два скучают они,
И кажется им, что выхода нету.

Возрадуйтесь, найден выход из
Положения этого:
Снесем Страстной и выстроим Гиз,
Чтоб радовал зренье поэтово.

Многоэтажься, Гиз, и из здания
Слова печатные лей нам,
Чтоб радовались Пушкины своим изданиям,
Роскошным, удешевленным и юбилейным.

И «Известиям» приятна близость.
Лафа! Резерв товарищам.
Любых сотрудников бери из Гиза,
Из этого писательского резервуарища.

Пускай по-новому назовется площадь,
Асфальтом расплещется, и над ней —
Страницы печатные мысль располощут
От Пушкина до наших газетных дней.

В этом заинтересованы не только трое,
Займитесь стройкой, зря не временя,
И это, увидите, всех устроит:
И Пушкина, и Гиз, и «Известия»... и меня.