Неслась волна, росла волна,
Рыбак над ней сидел,
С душой, холодною до дна,
На уду он глядел.

И как сидит он, как он ждет,
Разверзлась вдруг волна,
И поднялась из шума вод
Вся влажная жена.

Она поет, она зовет:
«Зачем народ ты мои
Людским умом и злом людским
Манишь в смертельный зной?

Ах, если б знал, как рыбкам весть
Отрадно жизнь на дне,
Ты сам спустился бы, как есть,
И был здоров вдвойне.

Иль солнце красное с луной
Над морем не встают?
И лики их, дыша волной,
Не вдвое ль краше тут?

Иль не влечет небес тайник,
Блеск голубой красы?
Не манит собственный твой лик
К нам, в вечный мир росы?»

Шумит волна, катит волна
К ногам из берегов,
И стала в нем душа полна,
Как бы под страстный зов.

Она поет, она зовет;
Знать час его настал:
Влекла ль она, склонялся ль он, —
Но с той поры пропал.