Много чудес в Москве имеется:
И голос без человека, и без лошади воз.
Сын мой, побыв в красноармейцах,
Штуку такую мне привез.

«Папаша, — говорит, — на вещицу глянь.
Не мешало понять вам бы».
Вынимает паршивую запаянную склянь.
«Это, — говорит, — электрическая лампа»,

«Ну, — говорю, — насмешил ты целую волостью
А сам от смеха чуть не усох.
Вижу — склянка. В склянке — волос.
Но, между прочим, не из бороды и не из усов...

Врыл столбище возле ворот он,
Склянку под потолок навесил он.
И начал избу сверлить коловоротом.
И стало мне совсем невесело.

Ну, думаю, конец кровельке!
Попались, как караси.
Думаю, — по этой по самой по проволоке
В хату пойдет горящий керосин.

Я его матом... А он как ответил:
«Чего ты, папаша, трепешься?»
И поворачивает пальцами — этим и этим —
Вещь под названием штепсель.

Как тут ребятишки подскачут визжа,
Как баба подолом заслонится!
Сверху из склянки и свет, и жар —
Солнце, ей-богу, солнце!

Ночь. Придешь — блестит светелка.
Радости нет названия.
Аж может газету читать телка,
Ежели дать ей настоящее образование.